1: Кто-нибудь есть в канале?
2: Я в канале. Кто ты?
1: А кто ты?
2: Йоко.
1: Элронд.
2: Бля, Элронд, уйди отсюда немедленно, это эльфийский канал!
1 – Элронд. 2 – Йоко. Из разговоров в 66 канале.
Я приехал на игру по Средиземью. И когда только готовился к ней, про матрицу думал мало, и, в основном, нехорошее. Например, что если ко мне придут эльфы-повстанцы или Избранный, и будут творить жестокий неотыгрыш, то я их прямо на месте шашкой и урою… Или квест невыполнимый дам, раз уж шашкой, как оказалось, не могу.
Но все оказалось настолько круто, что до повстанцев дело не дошло. Во-первых, такого замечательного во всех отношениях внутрикомандного отыгрыша я еще не видел. Если не считать Белого Совета, и единожды пришедшей учиться Алхимиэли (тогда она еще не была Избранной), то до получения рации, Элронда в Средиземье не было. А потом я получил два главных артефакта, которыми смог играть. Рацию и Палантир. Быстренько очиповав у Варды возможность слушать вражеские голоса, я начал играть.
Во-первых, наличие 2-х раций на команду – это круто, хотя и маловато. Во-вторых, благодаря тому, что я смог периодически произносить в рацию свою любимую команду «тащи его сюда», про местонахождение Имладриса сразу узнало много народу (одни только роханцы с их радикальным методом лечения Черной Немочи чего стоят). А в-третьих, были разговоры мастеров. Источник беспрерывной радости для всех имладрим.
Ну, и, последней стадией игры для меня был Штурм Лориена, во время которого я и Севериус сидели у костра и слушали одновременно 16-й канал, 66-й канал и крики с поля.
Все, что было потом, было. Но без особого участия Вл. Элронда. Вынос Кирдана был произведен Хамулем, а я там просто побегал с молотом (неочипованным) в виде глюка, и нес исключительно устрашающую функцию.
А, да… совсем забыл. Игра мне очень понравилась, несмотря ни на что.
